- О чем ты думала?- Кларисса баюкала голову Силены у себя на коленях.
Силена попыталась сглотнуть, но ее губы были сужими и растрескавшимися.
- Не хотела... слушать. Домик бы... последовал только за тобой.
- И поэтому ты украла мои доспехи.- С недоверием сказала Кларисса. - Ты дождалась пока мы с Крисом уйдем в патруль, украла мои доспехи и выдала себя за меня. - Она посмотрела на своих родственников. - И никто из вас не заметил?
Жители домика Ареса проявили неожиданный интерес к своим военным ботинкам.
- Не вини их, - сказала Силена. - Им хотелось... верить, что я была тобой.
- Ты, глупая дочь Афродиты, - рыдала Кларисса. - Ты сражалась с драгоном. Почему?
- Это все моя вина, - сказала Силена, - слеза скатилась по ее щеке. - Драгон, смерть Чарли... лагерь под угрозой исчезновения.
- Прекрати, - сказала Кларисса. - Это неправда.
Силена разжала кулак. На ее ладони лежал серебряный браслет с выгравированной косой, меткой Кроноса.
Меня как обухом по голове ударили.
- Ты была шпионом.
Силена попыталась кивнуть.
- Раньше.. До Чарли, Лука нравился мне. Он был таким... очаровательным. Симпатичным. А потом я хотела прекратить ему помогать, на он грозился рассказать. Он обещал... он обещал, что я спасу жизни. Меньше людей погибнут. Он сказал, что не хочет убивать... Чарли. Он лгал мне.
Я встретился глазами с Аннабет. Ее лицо было белым как мел. Она выглядела так, будто кто то только что выдернул мир у нее из-под ног.
Позади нас бушевала битва.
Кларисса сурово посмотрела на своих соседей по домику.
- Идите, помогайте кентаврам. Защищайте двери. Вперед!
Они поплелись прочь, присоединяясь к битве.
Силена сделала тяжелый болезненный вздох
- Простите меня.
- Ты не умрешь, - настаивала Кларисса.
- Чарли... - Глаза Силены были уже за много миль от сюда. - Увидеть Чарли...
Больше она ничего не сказала.
Кларисса сжала ее и заплакала. Крис положил руку ей на плечо.
Наконец, Аннабет закрыла глаза Силены.
- Нам надо сражаться. - Голос Аннабет сломался. - Она отдала свою жизнь, чтобы помочь нам. Мы должны сделать это в ее честь.
Кларисса всхлипнула и утерла нос.
- Она была героем, поняли? Героем.
Я кивнул.
- Пойдем, Кларисса.
Она отобрала меч у одного из своих поверженных братьев.
- Кронос заплатит за это.
***
Я бы хотел сказать, что отодвинул врага от Эмпайр Стэйт Билдинг. Но правда была в том, что Кларисса сделала всю работу. Даже без своих доспехов и копья она была демоном. Она направляла свою колесницу в глубину армии Титанов и крушила все на своем пути.
Она была так вдохновляюща, что даже запаниковавшие кентавры оживились. Охотницы вытягивали стрелы из павших и запускали залп за залпом в стан врага. Обитатели домика Ареса резали и кололи, что было их любимым занятием. Монстры отступили к 35-й улице.
Кларисса подлетела к скелету драгона и осмотрела линию нападения через его глазницы. Она хлестала своих лошадей и привязала драгона к своей колеснице, как дракон на Китайский Новый Год. Она понеслась на врага выкрикивая оскорбления и подбивала их сражаться с ней. Когда она летела, я понял, что она буквально светится. Красная аура мерцала вокруг нее.
- Благословение Ареса, - сказал Талия. - Я никогда раньше не видела такого лично.
На тот момент Кларисса была так же непобедима как я. Враги посылали копья и стрелы, но ни одно не достигло ее.
- Я - Кларисса, убийца драгона! - кричала она. - Я убью вас всех! Где Кронос? Ведите его сюда! Он струсил?
- Кларисса, - закричал я. - Прекращай это. Отходи!
- В чем дело, повелитель титанов? - кричала она. - Выходи!
Враг не отвечал. Медлено они отступали за защитную линию из дракониц, пока Кларисса нарезала круги над Пятой Авеню, призывая кого-нибудь сразиться с ней. Двухсотфутовый скелет драгона скрежетал по асфальту как тысячи ножей.
Тем временем мы позаботились о раненых, заведя их во внутрь здания. Еще долго после того как враг скрылся из виду, Кларисса продолжала разъезжать вверх и вниз по улице со своим ужасным трофеем, требуя, что бы Кронос сразился с ней.
Крис сказал.
- Я знаю ее, ей это в конце концов надоест. Я уверен, она вернется внутрь.
- Что с лагерем? - спросил я. - Там кто-нибудь остался?
Крис покачал головой.
- Только Аргус и духи природы. И Пелеус все еще охраняет дерево.
- Они долго не продержаться, - сказал я. - Но я рад, что вы пришли.
Крис грустно кивнул.
- Простите, что так задержались. Я пытался урезонить Клариссу. Я сказал что не будет смысла защищать лагерь, если вы ребята погибнете. Все наши друзья здесь. Мне жаль Силену...
- Мои охотницы помогут вам с охраной. - Сказала Талия. - Аннабет и Перси, вам надо подняться на Олимп. У меня чувство, что вы там нужны - что бы создать последние укрепления.
Работник лифта исчез из фойе. Его книга лежала перевернутой на столе и кресло было пусто. Остальная часть фойе, тем не менее, была забита ранеными полукровками, охотницами и сатирами.
Коннор и Тревис Стоуллы встретили нас у лифта.
- Это правда? - спросил Коннор. - Насчет Силены?
Я кивнул.
- Она умерла героем.
Тревис замялся.
- Эмм... я также слышал..
- Это все, - перебил я. - Конец истории.
- Действительно, - пробормотал Трэвис. - Слушай, мы думаем, что армии Титана будет проблемно поместиться в лифте. Они должны будут подниматься несколько раз. А гиганты вообще не смогут поместиться.
- Это - наше самое большое преимущество, - сказал я. - Есть какой-нибудь способ отключить лифт?
- Это магия, - сказал Трэвис. - Обычно тебе нужна карточка-пропуск, но швейцар исчез. Это значит, что обороноспособность рушится. Любой может зайти в лифт и попасть наверх.
- Тогда мы должны держать их подальше от дверей, - сказал я. - Мы оставим их в фойе.
- Нам необходимо подкрепление, - сказал Трэвис. - Они продолжают наступать. В конце концов они сокрушат нас.
- Подкрепления нету, - пожаловался Коннор.
Я посмотрел наружу, на Миссис О'Лири, она дышала на стеклянную дверь и пачкала её слюнями адской гончей.
- Может быть, это не так, - сказал я.
Я вышел наружу и погладил Миссис O’Лири по голове. Хирон перевязал ее лапу, но она все еще хромала. Ее мех был спутан грязью, листьями, кусочками пиццы, и засохшей кровью монстра.
- Эй, девочка. - Я пытался показаться оптимистичным. - Я знаю, ты устала, но у меня есть ещё одна огромная просьба к тебе.
Я наклонился к ней и прошептал ей на ухо.
После этого Миссис О'Лири отправилсь в сумеречное путешествие, а я вернулся к Аннабет в вестибюль. По дороге к лифту мы увидели Гроувера, стоящего на коленях над раненым толстым сатиром.
- Леней! - сказал я.
На старого сатира было страшно смотреть. Его губы били синими. В животе было сломанное копьё, и его пушистые козлиные ноги были искривлены под неестественным углом.
Он пытался сосредоточиться на нас, но не думаю, что видел нас.
- Гровер? - пробормотал он.
- Я здесь, Леней. - Гровер моргал, пытаясь сдержать слезы, несмотря на все ужасные вещи, которые Леней говорил о нём.
- Мы... Мы победили?
-Гм... да, - солгал Гровер. - Благодаря вам, Леней. Мы прогнали врага.
-Говорил же вам, - бормотал старый сатир. - Истинный лидер. Истинный...
Он закрыл свои глаза в последний раз.
Гроувер сглотнул. Он положил свою руку на лоб Ленея и проговорил древние благословления. Тело старого сатира таяло, пока всё, что от него осталось, стало крохотным деревцем и горсткой свежего грунта.
- Лавр, - трепетно произнёс Гровер. - Ох, счастливый старый козёл.
Он взял деревце в руки.
- Я... Я должен посадить его. На Олимпе, в садах.
- Мы как раз туда собирались, - сказал я. - Пойдем.
Легкая музыка играла, когда лифт поднимался. Я думал о первом разе, когда я посетил гору Олимп, еще когда мне было двенадцать лет. Аннабет и Гровера не было со мной тогда. Я был рад, что они были со мной сейчас. У меня было ощущение, что это может быть нашим последним совместным приключением.
- Перси, - сказала тихо Аннабет. - Ты был прав на счет Луки.
Это был первый раз, когда она говорила после смерти Силены Богард. Она все не сводила глаз с отметки этажей, поскольку они мигали волшебными номерами: 400, 450, 500.
Гровер и я переглянулись.
- Анабет,- сказал я. Я сожалею...
- Ты пытался сказать мне, - её голос дрожал, - Лука плохой. Я не верила тебе пока... пока я не услышала о том,как он использовал Силену. Теперь я поняла. Я надеюсь ты счастлив.
- Это не делает меня счастливым.
Она прислонила голову к стене лифта, чтобы не смотреть на меня.
Гровер баюкал свое лавровое деревце в руках.
- Что ж... конечно хорошо, быть снова вместе. Рассуждая. Почти погибнув. Страшно боясь. Ах, смотрите. Это наш этаж.
Двери звякнули, и мы ступили на воздушную дорогу.
Угнетение – не то слово, которое описывает Гору Олимп, но оно было более подходящим сейчас. Никакие огни не освещали жаровни. Окна были темными. Улицы были оставлены, и двери были забаррикадированы. Единственное движение было в парках, которые были устроены как полевые больницы. Вилл Солас и другие из детей Аполлона суетились вокруг, заботясь о раненых. Наяды и дриады пытались помочь, используя волшебные песни природы, чтобы излечить ожоги и отравления.
Когда Гровер посадил лавровое деревце, Аннабет и я пошли вокруг в попытке развеселить раненых. Я прошел сатира со сломанной ногой, полубога, который был перевязан с головы до ног, и тело, покрытое золотым похоронным саваном домика Аполлона. Я не знаю, кто был под ним. Я не хочу это выяснять.
Мое сердце будто налилось свинцом, но мы попытались найти положительные темы для разговора.
- Ты поправишься и будешь бить титанов в кратчайшие сроки! - сказал я одному из лагерных ребят.
- Ты великолепно выглядишь, - сказала другому лагерцу Аннабет.
- Линеус превратился в куст! - сообщил Гровер стонущему сатиру.
Я нашел сына Диониса Поллукса, прислонившегося к дереву. Он сломал руку, но в остальном он был в порядке.
- Я всё еще могу сражаться другой рукой,- сказал он, стиснув зубы.
- Нет,-сказал я. - Ты сделал достаточно. Я хочу, чтобы ты остался здесь и помог раненым.
- Но...
- Обещай мне, что останешься в безопасности, - сказал я. - Хорошо? Личный интерес.
Он неуверенно нахмурился. Не было похоже, чтобы мы были хорошими друзьями, или что-нибудь в этом роде, но я не буду рассказывать ему, что это просьба его отца. Это бы просто смутило его. Наконец, он обещал, и когда он снова сел, я мог бы сказать, что ему, в каком-то роде, стало легче.
Аннабет, Гровер, и я пошли в сторону дворца. Вот куда направляется Кронос. Как только он поднимется на лифте - я не сомневаюсь, что он это сделает, так или иначе, - он уничтожит тронный зал, центр власти богов.
Бронзовые двери, скрипя, открылись. Наши шаги отзывались эхом на мраморном полу. Созвездия на потолке большого зала мерцали холодом. Очаг светился тускло-красным. Гестия, выглядевшая как маленькая девочка в коричневой одежде, склонялась к нему, дрожа. Офиотавр плавал печально в своей водной сфере. Он издал нерешительное мычание, когда увидел меня.
В свете костра, троны отбрасывали зловещие тени, как цепкие руки.
У подножия трона Зевса, глядя на звезды, стояла Рэйчел Элизабет Дэр. Она держала греческую керамическую вазу.
- Рэйчел? - сказал я. - Гм, что ты делаешь с этим?
Она сосредоточила внимание на мне, как будто очнувшись от сна.
- Я нашла его. Это сосуд Пандоры, не так ли?
Ее глаза были ярче, чем обычно, и у меня было плохое воспоминание о заплесневелых бутербродов и подгоревшем печенье.
- Пожалуйста, положи вазу, - сказал я.
-Я вижу, Надежда внутри нее.
Рейчел провела рукой по керамической конструкции.
-Такая хрупкая.
-Рейчел.
Мой голос, казалось, вернул её к реальности. Она протянула мне вазу, и я взял его. Чувствовалось, что глина была холодная, как лед.
-Гровер, - пробормотала Аннабет. - Давай разведаем вокруг дворца. Может быть, мы сможем найти несколько дополнительных греческих огней Гефеста или ловушки.
- Но...
Анабет толкнула его локтем.
- Правильно! - завизжал он. - Я люблю ловушки!
Она вытащила его из тронного зала.
Перед огнем Гестия жалась в своей одежде, раскачиваясь взад и вперед.
- Идем, - сказал я Рейчел. - Я хочу познакомить тебя кое с кем.
Мы сели рядом с богиней.
- Леди Гестия, - сказал я.
- Привет, Перси Джексон, - пробормотала богиня. - Становится холоднее. Труднее поддерживать огонь.
- Я знаю, - сказал я, - титаны близко.
Гестия сосредоточилась на Рэйчел.
- Привет, дорогая. Ты наконец пришла к нашему очагу.
Рэйчел моргнула.
- Вы ждете меня?
Гестия взяла ее за руки, и угли засветились. Я увидел картинки в огне - моя мать, Пол и я на кухне за ужином на День Благодарения; мои друзья и я вокруг костра в лагере Полукровок поем песни и жарим маршмеллоу; Рэйчел и я едем вдоль пляжа на "Приусе" Пола.
Я не знаю, видела ли Рэйчел то же, что и я, но ее плечи расслабились. Тепло огня, казалось, распространилось вокруг нее.
- Чтобы найти свое место у очага, - сказала ей Гестия, - ты должна перестать отвлекаться. Это единственный способ выжить.
Рейчел кивнул.
- Я... Я понимаю.
- Подожди,- сказал я. - О чем она говорит?
Рэйчел сделала неуверенный вздох.
- Перси, когда я пришла сюда... Я думала, что иду к тебе. Но это было не так. Ты и я...
Она покачала головой.
- Подожди. Теперь я тебя отвлекаю? Это потому что я "не герой", или как-то так?
- Я не уверена, что смогу это выразить словами. - Сказала она. - Меня тянуло к тебе потому что... потому что ты приоткрыл для меня дверь в этот мир.
Она обвела рукой тронный зал.
- Мне нужно понять свое истинное предназначение. Но ты и я - не его часть. Наши судьбы не переплетены. Я думаю, ты в глубине души всегда это знал.
Я уставился на нее. Возможно я и не самый догадливый парень в мире, когда дело касается девушек, но я был вполне уверен, что Рэйчел только что порвала со мной, а это было затруднительно, учитывая, что мы никогда не были вместе.
- Так что, - сказал я. - Ты говоришь мне: "спасибо, что привел на Олимп, увидимся"?
Рэйчел смотрела на огонь.
- Перси Джексон, - сказала Гестия. - Рэйчел сказала тебе все, что могла. Ее момент настает, но время твоего решения приближается еще быстрее. Ты готов?
Я хотел объяснить, что нет. Я и близко не был готов.
Я посмотрел на ящик Пандоры, и в первый момент ощутил порыв открыть его. Надежда казалась мне довольно бесполезной сейчас. Так много моих друзей были мертвы. Рэйчел оттолкнула меня. Аннабет злилась. Мои родители спали в автомобиле на улице, в то время как армия монстров окружала здание. Олимп был на грани падения, и я видел столько жестокостей, совершенных богами: Зевс уничтожил Марию ди Анжело, Аид проклял последнего Оракула, Гермес отвернулся от Луки, хотя знал, что его сын обратится ко злу.
- Сдавайся. - Шептал голос Прометея у меня в ушах. - В противном случае твой дом будет разрушен. Твой драгоценный лагерь будет сожжен.
Затем я посмотрел на Гестию. Ее красные глаза светились теплом. Я вспомнил картину, которую видел в ее очаге - друзья, семья, все, кто мне не безразличен.
Я вспомнил кое-что из того, что говорил Крис Родригез: "Нет смысла защищать лагерь, если вы, ребята, погибнете. Все наши друзья здесь." И Нико, когда встал перед своим отцом, Аидом
- Если Олимп падет, - сказал он, - сохранность твоего собственного дворца не будет иметь значения.
Я услышал шаги. Аннабет и Гроувер вернулись в тронный зал и остановились, когда увидели нас. Вероятно, на моем лице было довольно странное выражение.
- Перси? - в голосе Аннабет больше не было злости, только беспокойство. - Нам, эм, снова уйти?
Внезапно, я почувствовал будто кто-то придал мне твердости. Я понял, что делать.
Я взглянул на Рэйчел.
- Ты ведь не станешь делать глупостей, правда? Я имею ввиду... ты же говорила с Хироном?
Она подавила слабую улыбку.
- Ты беспокоишься, как бы я не наделала глупостей?
- Я имею ввиду... С тобой все будет в порядке?
- Я не знаю, - призналась она. - Это вроде как зависит от того, спасешь ли ты мир, герой?
Я взял вазу Пандоры. Дух надежды развевалась внутри, пытаясь согреться в холодном контейнере.
- Гестия, - сказал я. - Отдаю это вам в жертву.
Богини наклонила голову.
- Я маленький бог. Почему ты доверяешь мне это?
- Ты последняя из Олимпийцев, - сказал я. - И самая главная.
- И почему же, Перси Джексон?
- Потому что Надежда лучше всего живет у домашнего очага, - сказал я. - Сохраните ее для меня, и у меня больше не будет искушения сдаться.
Богиня улыбнулась. Она взяла сосуд в руки, и он начал светиться. Огонь в очаге загорелся немного ярче.
- Молодец, Перси Джексон, - сказала она. - Да благословят тебя боги.
- Это мы сейчас узнаем, - посмотрел на Аннабет и Гроувера. - Пойдемте, ребята.
Я пошел в сторону трона отца.
Место Посейдона находилась сразу справа от трона Зевса, но было не таким большим. Черное кожаное сидение было прикреплено к вращающемуся основанию с парой железных колец по бокам для удочки или трезубца. Вообще оно выглядело как кресло на подводной лодке, в котором вы будете сидеть, если захотите поохотиться на акул, марлин или других морских чудовищ
Боги в своем естественном виде размером около двадцати футов в высоту, поэтому я смог бы дотянутся только до края сиденья вытянутыми руками.
- Помогите мне подняться, - сказал я Аннабет и Гроуверу.
- Ты с ума сошел? -спросила Аннабет.
- Возможно, - признался я.
- Перси, - сказал Гровер, - боги отнюдь не бывают благодарны, когда люди садятся на их троны. Я подразумеваю, что тебя превратят в кучку пепла.
- Мне нужно привлечь его внимание, -сказал я. - Это единственный путь.
Они обменялись встревоженными взглядами.
-Ну, - сказала Аннабет, - это точно привлечёт его внимание.
Они сплели руки, соорудив ступеньку, и подсадили меня на трон. Я чувствовал себя младенцем, так как ноги были высоко над землей. Я осмотрел остальные мрачные пустые троны и представил себе какого это- сидеть на Совете Олимпийцев. Столько силы и столько споров, так как остальные одиннадцать богов постоянно пытаются настоять на своем. Было бы легко стать параноиком, отстаивая только собственные интересы, особенно, будь я Посейдоном. Сидя на его троне, я чувствовал, что под моей ответственностью все моря - миллионы кубических миль океана, кишащие силой и загадками. Почему Посейдон слушает всех? Почему бы ему не быть старшим из двенадцати?
Я отрицательно покачал головой. Сосредоточься.
Трон загудел. Волна ураганного гнева врезалась в мой разум:
"КТО СМЕЕТ..."
Голос внезапно остановился. Гнев отступил, что было очень хорошо, потому что именно эти два слова почти разорвали мой разум в клочья.
"Перси, - голос моего отца все еще был сердитым, но более уравновешенным. - Что ты делаешь на моем троне?"
- Мне очень жаль, отец, - сказал я. - Мне необходимо было привлечь твое внимание.
"Это был очень опасный трюк. Даже для тебя. Если бы я не посмотрел, я всё взорвал бы, и на твоем месте была бы лужа морской воды."
- Мне очень жаль, - сказал я снова. - Слушай, здесь трудные вещи.
Я рассказал ему, что происходит. Затем я рассказал ему свой план.
Он надолго замолчал.
"Перси, ты просишь невозможного. Мой дворец."
- Папа, Кронос послал войско против тебя нарочно. Он хочет отколоть тебя от других богов, потому что он знает, что ты можешь склонить чашу весов.
"Как бы то ни было, он нападает на мой дом".
- Я в твоем доме, - сказал я. - Олимпе.
Пол задрожал. Волна гнева нахлынула на мой разум. Я думал, что зашел слишком далеко, а потом дрожание ослабло. На фоне моей умственной связи, я услышал подводные взрывы и звук боевых кличей: рев циклопов, крики мирмен.
- Тайсон в порядке? - спросил я.
Вопрос, казалось, застал моего отца в расплох.
"С ним всё хорошо. Гораздо лучше, чем я ожидал. Хотя, "арахисовое масло" - странный боевой клич".
- Ты позволил ему сражаться?
-Прекрати менять тему! Ты понимаешь, что ты просишь у меня? Мой дворец будет разрушен.
- И Олимп будет спасен.
"Ты хоть имеешь представление, как долго я реконструировал этот дворец? Одна только комната для игр заняла шестьсот лет".
- Отец...
"Ладно! Будет, как ты сказал. Но, сын мой, молись, чтобы это сработало".
- Я и молюсь. Я же говорю с тобой, верно?
"А... точно. Хороший довод. Амфитрита - уходим".
Звук мощного взрыва прервал нашу встречу.
Я соскользнул с трона.
Гроувер нервно изучал меня.
- Ты в порядке? Ты побледнел и... ты дымишься.
- Я не... - затем я посмотрел на руки. Пар поднимался над рукавами моей рубашки. Волосы на руках подпалились.
- Если бы ты просидел там хоть немного дольше, - сказала Аннабет, - ты бы сгорел. Надеюсь, разговор того стоил?
- Муууу, - промычал Офиотавр в своей сфере с водой.
- Скоро узнаем, - сказал я.
Приоткрылась дверь тронного зала. Вошла Талия. Ее лук был сломан напополам, колчан был пуст.
- Вы должны спуститься отсюда, - сказала она нам. - Враг наступает. Их ведет Кронос.